Вне моды и времени: коллекция Bvlgari Heritage
Лючия Боскаини — директор по наследию римского ювелирного Дома — рассказала Vogue о его удивительной сокровищнице
СОКРОВИЩНИЦА ТРЕБУЕТ СИСТЕМЫ И СТРАТЕГИИ. ЗА ЭТО ОТВЕЧАЕТ ЛЮЧИЯ БОСКАИНИ
Собственное славное прошлое — проверенный источник вдохновения для старинного ювелирного Дома. Легендарные римские ювелиры Bvlgari оказали очень серьезное влияние на ювелирное искусство ХХ века и решительно запротоколировали свои достижения, собрав настоящую сокровищницу собственных драгоценностей. Самые интересные и редкие вещи сегодня находятся в Москве.
В сентябре открыла свои двери выставка-ретроспектива «Очарование женственности. Великолепие римских драгоценностей», которая бы не состоялась без помощи уникального специалиста — Лючии Боскаини, директора по наследию Bvlgari. Мы рады, что она согласилась рассказать нам о своей удивительной работе.
Лючия Боскаини директор по наследию Bvlgari
Vogue:
Как давно марка собирает архивную коллекцию драгоценностей Bvlgari Heritage? Что из драгоценностей стало краеугольным камнем?
Лючия:
Работа по созданию архива началась еще в девяностых. Одним из ярких стимулов стала находка предметов старинного серебра работы Сотирио Булгари, основателя ювелирного Дома. Несколько вещей, датируемых концом XIX века ждали своего часа в одном из сейфов исторического бутика на виа Кондотти. Это самые старые наши экспонаты. Они и послужили отправной точкой для коллекции, в которую входят и драгоценности, и эскизы, и редкие фотографии, и документы, связанные с историей Дома. Структура коллекции и стратегия ее формирования были пересмотрены Bvlgari в 2009 году, накануне 125-летия марки. Так получилось, что к моменту присоединения к группе LVMH наша компания смогла с гордостью продемонстрировать богатство своего наследия — одно из важнейших ценностей на этом уровне.
Серебряное колье в характерном для конца XIX века историческом стиле, работа Сотирио Булгари
Vogue:
И это богатство поражает. По долгу службы, мне пришлось выслушать десятки мнений о вашей выставке в Кремле. Как правило, они полны восторга. За таким успехом всегда стоит огромный труд. Что было самым сложным моментом в подготовке?
Лючия:
Конечно же отбор экспонатов! Главной темой выставки стала эволюция стиля Bvlgari в параллели с развитием феномена женственности, влиянием его на вкус клиентов и поклонников марки. Нам важно было показать не только художественную мощь ювелирного Дома, но и социальные и культурные тренды, которые влияли на роль женщины в обществе. Необходимо было учесть разделение экспозиции на два зала и обыграть его должным образом.
Вместе с Еленой Гагариной, генеральным директором музеев Московского Кремля, мы искали идеальный баланс между огромными возможностями повествования и ограниченным выставочным пространством. Эта трудность превратилась, в итоге, в преимущество: путь гостя по выставке насыщен красотой. У нас получилась уникальная в своем роде экспозиция, которая оставляет незабываемые впечатления.
Vogue:
Как давно вы работаете на Bvlgari? И какими еще достижениями вы особенно гордитесь?
Лючия:
Назначение меня куратором наследия и бренда случилось в 2014 году, на тринадцатый год работы в компании. Сегодня я отвечаю за исторические ценности марки, главным образом — за коллекцию Bvlgari Heritage, это более 800 экспонатов. До этого я занимала должности директора по маркетингу и главы отдела, который отвечал сразу и за наследие, и за мероприятия. Обе должности подразумевали совместные проекты с Паоло и Никола Булгари, и этот опыт подарил мне уникальные знания о развитии ювелирного Дома, его стиле и ключевых символах.
Особенным моментом для меня стала покупка в 2011 году платинового колье с изумрудами и бриллиантами, которое принадлежало Элизабет Тейлор, легендарного подарка от Ричарда Бартона. Ода любви на сотню каратов. Во-первых — любви Ричарда Бартона к Элизабет Тейлор, во вторых — любви Элизабет Тейлор к изумрудам.
На сегодня именно это колье — самая дорогая драгоценность в коллекции Bvlgari Heritage.
Тогда, семь лет назад нам необходимо было выкупить сразу несколько ключевых ее украшений на торгах Christies, уложившись в заявленный бюджет. Все получилось! Сегодня у нас есть восемь драгоценностей из личной коллекции этой великой актрисы, и все они пользуются огромной популярностью, когда дело доходит до выставок, съемок и торжественных выходов на красную дорожку.
Колье Bvlgari, свадебный подарок Элизабет Тейлор
Vogue:
Наверное, каждые торги такого уровня — это приключение?
Сотуар Bvlgari, изумруд 127 каратов
Лючия:
Да. За последнее приобретение, великолепный сотуар с резным изумрудом, созданный в семидесятых годах, на торгах в Женеве нам пришлось буквально сражаться с большим количеством коллекционеров и дилеров. Сотуар этот мы выслеживали не один год, с тех пор, как в нашем архиве оказался портрет Верушки, которая позировала в нем для Франко Рубартелли. И когда мы увидели его в каталоге Sotheby’s — сначала не поверили своему счастью. Это роскошная вещь: редчайший изумруд более 127 каратов весом, оттененный сонмом первосортных самоцветов и бриллиантов. Резной изумруд ювелиры марки добрых полвека назад поставили на массивную цепь, каждое звено которой инкрустировано самоцветами-кабошономи. Авангардно и выразительно украшение выглядит и сегодня.
Верушка позирует для Франко Рубартелли. Фото: Conde Nast
Vogue:
Что происходит с интересной для архива драгоценностью Bvlgari, после того как она вас заинтересовала?
Лючия:
В первую очередь мы проверяем подлинность и авторство, не без помощи эскизов изделий, которые хранятся в архиве. Затем мы смотрим — существует ли в коллекции вакантное место именно для этого экземпляра, особенно если речь идет о культовых коллекциях Monete, Serpenti или Tubogas. Обязательно будет назначена встреча для того, чтобы мы могли убедиться в своей правоте и договориться о цене, уже изучив украшение предметно.
Все проверки проводятся группой экспертов, но только я принимаю финальное решение по их результатам.
Если необходима реставрация, в игру вступают мастера собственного ювелирного ателье Bvlgari, в распоряжении которых — достижения нескольких поколений ювелиров, скопившиеся у марки за 130 лет практики. Кроме того, моя команда оказывает содействие аукционам, когда речь идет об аутентификации драгоценностей высокого коллекционного значения. Буквально с октября у нас есть официальная сертификационная процедура, по результатам которой украшение получает документ от Дома.
Vogue:
Дает ли ваша команда прозвища или внутренние имена каким-то известным драгоценностям?
Лючия:
Случается. Одно из самых узнаваемых наших исторических украшений и квинтэссенция стиля dolce vita носит прозвище «колье Киры» — его очень эффектно показала миру Кира Найтли в 2006 году во время вручения премии «Оскар». Да и название «Семь чудес», присвоенное великолепному изумрудному колье 1962 года выпуска — сначала было прозвищем.
Сотуар Bvlgari, изумруд 127 каратов
Vogue:
Как это — держать в своих руках что-то настолько ценное и удивительное, как колье «Семь чудес»?
Лючия:
Именно в такие моменты ты действительно чувствуешь особенную энергию первосортных и редких драгоценных камней. Эти сокровища отличаются удивительным шармом, который сразу же повышает настроение.
Источник: vogue.ru
